Начало тут
Продолжение тут

На следующий день Мышкин проснулся оттого, что кто-то тихонько скребся у его ложа. Еще не успев толком проснуться, он подумал, что стоит найти где-нибудь замок и ключ, чтобы ни одна живая душа не смогла потревожить его покой.
- Кто посмел нарушить мой сон! – взревел он, открывая глаза.
- Это я, мой господин, - запищал знакомый детский голос.
Мышкин еще не успел зашипеть, как он обычно это делал, как увидел перед собой вчерашнего белого котенка.
- Какого хрена тебе опять нужно?!
- Простите, простите меня… - голос котенка задрожал так же, как он сам, если не сильнее.
- Какую наглость нужно иметь, чтобы явиться второй раз пред моими очами! Мне насрать, кто тебя послал, я не желаю тебя больше видеть, маленький засранец, и клянусь, если ты еще раз придешь сюда, я убью тебя и повешу перед всем двором! Говори быстро, что тебе надо от меня, и убирайся ко всем чертям!
Котенок молча протянул Мышкину записку, благоухающую свежей рыбой.
Настроение повелителя тут же улучшилось.
- Как тебя зовут? – поинтересовался Сема.
- М..м…ммуурррзз-ик, - едва слышно пролепетал малыш.
- Я буду звать тебя Мусик. Жрать принес?
- Я только что от кошки. Понимаете, я не успел ничего добыть. Она просила передать вам эту записку немедленно.
Мышкин улыбнулся.
- Пшел вон мне за завтраком, и без него можешь не возвращаться! Через двадцать минут я хочу свежую мышь, и ты ровно через двадцать минут должен быть здесь со свежей мышью!
Котенок не отрываясь смотрел на Мышкина завороженным взглядом. Его движения в сторону двери были почти загипнотизированными, он отступал очень медленно, не осознавая, куда идет.
Мышкину подумалось, что он, похоже, нагнал на Мурзика такого страху, что тот не сможет и движения сделать без его, Семиного, разрешения.
- Кыш! – взревел Мышкин властно.
Котенок вымелся прежде, чем по подвалу разнеслось эхо «Ш-ш-ш».
Когда помещение опустело, Мышкин расселся на своих старых вонючих тряпках и развернул записку Первой Леди. Оттуда вывалилось его собственное письмо, которое он послал вчера вечером с Мурзиком. Он взглянул на него и увидел, что его каракули сплошь измазаны пометками красным карандашом, а внизу стоит большая жирная двойка. Мышкин не мог понять, за что кошка влепила ему пару, и перечитал то, что написал ей вчера:
«Дарагая Леди!
Я очинь презнателин вам за ваше вкусное песьмо. Мне было очень преядно уснать, что вы так вэсоко цените мою фезичесскую силу и мое привосхотство над вашеми врагами. Если я вдрук узнаю, что кто-то пасмел вас обидеть, вам стоит лишь пазвать Сему Мышкина, и ваши праблемы будут ришыны.
Мне казалось, что вы кошка дамашняя, что вы делаите на улеце сриди катоф, да ище и катоф саседнева двара?
Искринни ваш кумир Сема Мышкин»

Письмо как письмо, и почерк красивый, подумалось Мышкину. Может, надо было побрызгать остатками парфюма этого дедушки, ветерана войны, который часто подкармливал его пару лет назад. Правда, потом с ним что-то случилось, и халява закончилась. Умер, наверное.
В поисках отгадки Мышкин начал читать письмо кошечки.
«Уважаемый сударь!
Я отправляю вам ваше письмо обратно с пометками, потому что мало, что могу разобрать из вашего почерка и вашей несколько неграмотной речи. Кое-что, все же, мне удалось прочесть, и я невероятно удивлена – вы едите бумагу?
Пришлите мне письмо с расшифровкой того, что вы мне написали, и постарайтесь сделать это как можно грамотнее.»
Кошка не подписалась и на этот раз. Мышкину стало интересно, как же ее зовут. Он вспомнил ее блестевшую на солнце шерстку, ее яркие зеленые глаза, и заулыбался. Нет, определенно, он непременно должен овладеть этой кошкой, и чем скорее, тем лучше.
К моменту, когда кот во всех красках фантазировал себе, как он выходит победителем из драки за эту кошку, и она отдает ему себя, вернулся Мурзик. В зубах он нес небольшую мышку. Она и в самом деле была свежей, но уж больно маленькой.
Мышкин прищурился и выхватил добычу у него изо рта.
- И ты думаешь, я наемся этой мелкой падалью? – поинтересовался он.
- Это все, что я смог найти, простите.
- Вот что, Мусик, - начал Сема, - сядь.
Котенок послушно присел.
- Как ты думаешь, сколько во мне весу? – Мышкин подошел к зеркалу и потряс жиром на пузе.
- Ну… ну, может килограмм пять… Нет?
- Шесть. Мусик, шесть килограмм!
- Ааа…
- Как я могу поддерживать себя в форме, если новое поколение приносит мне настолько скудный завтрак?
- Никак, сэр, - покорно ответил котенок.
- А ты что-то пыльный стал. Где ты эту мерзость добыл? – Мышкин засунул в рот хвост добычи и откусил.
- Стащил у кота из соседнего двора.
- Ах ты мелкий подлец! – Мышкин вскочил на обе лапы и бросил мышь в стенку. – Ты же навел на мой подвал облаву! Ты думаешь, он потерпит кражу с нашего двора?! Никто не может очернить меня кражей, а ты все испортил! Запомни, Мусик, наш двор все отбирает в драке! Ну да ладно.
Сема Мышкин снова взял в лапы карандаш и накалякал печатными буквами на клочке туалетной бумаги:
«Дарагая Киса!
Я не винават, что вам сложна различить мой почирк. Однака я выразил вам признательнасть за ваше письмо, и хотел бы поинтирисаваться, могу ли я пригласить вас сиводня на ужен при луне на Памойку №2. В меню будут тухлые мыши, малако и соленый Вискас. В знак семпатии я дарю вам это. И прашу вас, скажите ваше имя!
Искринни ваш кумир Сема Мышкин.»

В поисках того, что можно было бы преподнести в подарок черной кошечке, Сема оглядел комнату. Его взгляд упал на покусанную мышь у стены, которую притащил котенок, и он нацепил ей на хвост ленточку с привязанным к ней золотым кольцом огромного размера. Оно досталось ему в драке с какой-то толстухой, которую он присмотрел в парке. Он напал на нее и отобрал кольцо силой. Надо сказать, Мышкин очень любил различные блестяшки, и если хоть одна сильно нравилась ему, он делал все возможное, чтобы это добыть. Конечно, со временем они теряли свою ценность, стоило лишь появиться чему-либо новому.
- Отнеси ей это, - Мышкин завернул мышь в свое письмо и протянул котенку. – Скажи, чтобы написала ответ немедленно.
Мурзик унесся со скоростью ветра, лишь увидев, что Мышкин открыл пасть, чтобы заорать «Пшел вон!»
Смекалистость котенка очень поразила Мышкина, и он даже стал подумывать насчет того, чтобы взять его себе служить.

Продолжение следует...