Льюис был настолько сексуален, что мне хотелось просто схватить его и разорвать на части. Мне хотелось его. Его светлые волосы были аккуратно уложены, а в руке он держал стакан коньяка. Янтарный цвет напитка заставлял меня сравнивать Льюиса с серьезным бизнесменом.
Я не знала, о чем он думает. Его свободная рука была в кармане, а кристально чистый взгляд голубых глаз был устремлен за окно - в дождливое пространство.
Я тихо наблюдала за ним, не зная, что сказать. Льюис - это все.
Мне так нравилось его имя... перекатывалось на языке точно леденец. Его чуть влажные губы, смоченные коньяком, хотелось целовать, его руки представлялись у меня на талии, ласкающие мое тело. Меня всю. Но какая же она дура! Нет, нельзя так говорить о людях.
Наконец, он повернулся, прервав мои мысли:
- Знаешь, может, пройдемся?
Его несчастный вид вновь забил всю его сексуальность и обаяние.
Я кивнула.
Когда мы вышли в сад, я вновь подумала, что от его присутствия у меня кружится голова, и что он просто сногсшибателен. Мне было неважно, сколько ему лет, важно было всего лишь, о чем он думает. Я знала, что по ночам он плачет. Плачет внутри. Без слез. Как я. Я никогда не плакала, чего бы мне это не стоило. И он тоже.
Он взял меня за руку и произнес:
- Не знаю, что сказать. Прости.
- За что, Льюис? - я не преминула произнести его имя опять, только вслух, потому что в уме оно вертелось постоянно.
- За то, что я такой дурак.
Я улыбнулась, посмотрела на него и только тут заметила, что мы стоим. Я крепко сжала его руку, затем обняла и прошептала:
- Мы так похожи, Льюис!
- Я знаю, я знаю... Но почему я такой дурак?
Он прижал меня к себе, словно искал а этом объятиии ответ, но никак не мог найти.
- Потому что мы похожи. И я такая же дура, как и ты.
Мы рассмеклись. Стало куда легче. И мне и Льюису.